Европейский суд по правам человека в последнее время вынес десятки решений о компенсациях российским активистам, журналистам и политикам. На получение денег от Российской Федерации мало кто рассчитывает, однако решения ЕСПЧ по искам против России важны для развития международного права и будут иметь сигнальный эффект для правительств других стран, считают юристы.
Текст: "Окно"
11 июля Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) присудил по 7,5 тысячи евро компенсации псковским журналистам Светлане Прокопьевой и Денису Камалягину по жалобам на проведение у них обысков. У Прокопьевой было два обыска: первый – в феврале 2019 года по уголовному делу об оправдании терроризма, второй – уже в марте 22-го, как у "свидетеля" по делу о клевете на псковского губернатора. В тот же день и по тому же поводу приходили и к Камалягину.
"Принимая во внимание свою прецедентную практику по этому вопросу, Суд считает, что в настоящем деле обыски проводились без соответствующих и достаточных оснований и в отсутствие гарантий, которые ограничивали бы их воздействие разумными пределами", – говорится в решении ЕСПЧ.
– Это решение не по основной моей жалобе, которое я все еще очень жду, но оно тоже очень важно для меня, – говорит Светлана Прокопьева. – И дело здесь не в деньгах, а в признании, что мои права были нарушены, что нельзя так поступать с гражданами: грубо вторгаться в дом, переворачивать все сверху донизу и отнимать ценные вещи. Это унизительно, и решение Европейского суда очень поддерживает в плане ощущения, что ты был прав, а они – нет.
Обыски у свидетелей
Основная жалоба, решения по которой ждет Светлана Прокопьева, – это обжалование приговора по делу об оправдании терроризма. Оно было возбуждено в 2019 году после того, как Светлана написала колонку, где размышляла о причинах теракта в здании ФСБ в Архангельске. Обвинение запрашивало для неё 6 лет колонии и запрет на журналистскую деятельность в течение четырех лет.
Тогда дело Прокопьевой получило широкий общественный резонанс и вызвало международный протест журналистских и правозащитных организаций, посчитавших, что журналистку преследуют за профессиональную деятельность. Письмо в её поддержку подписали более 400 российских журналистов, а петиция в её защиту набрала более 150 тысяч подписей. За Прокопьеву вступились многие правозащитные организации, в том числе Совет по правам человека при президенте России, международный Комитет защиты журналистов (CPJ), Союз журналистов России, Профсоюз журналистов и работников СМИ.
В 2020 году суд оштрафовал Прокопьеву на 500 тысяч рублей. Оспорить решение в российских судах не удалось, и защита Прокопьевой подала жалобу в ЕСПЧ.
Отдельно журналистка оспаривала обыск в своей квартире, который проводился в рамках ее уголовного дела в 2019 году. Во время обыска сотрудники полиции изъяли у Прокопьевой электронные и бумажные носители информации, в которых содержались ее личные записи и рабочие материалы. Обыск в доме журналиста – угроза для источников информации, сохранять конфиденциальность которых обязывает журналиста закон, отмечала в жалобе защита Прокопьевой.
А 18 марта 2022 году к журналистке пришли с обыском уже как к "свидетелю". В анонимном телеграм-канале "Гремячая башня" появилась якобы клеветническая информация о псковском губернаторе Михаиле Ведерникове. Авторы канала критиковали политику главы региона по отношению к независимым СМИ и писали, что считают неуместными публикации о гибели псковских военных на Украине, которые Ведерников делал в своем инстаграме.
Полицейские выбили дверь в дачном доме Прокопьевой, надели на нее наручники, а по итогам опять изъяли телефон. Другая группа силовиков в тот же день вынесла всю компьютерную технику из городской квартиры Светланы. Одновременно обыски под тем же самым предлогом проводились у политика Льва Шлосберга, муниципального депутата Николая Кузьмина, родителей главного редактора газеты "Псковская губерния" Дениса Камалягина и библиотекаря Екатерины Новиковой.
Дело о клевете закончилось ничем. Псковский городской суд признал обыски законными, но Прокопьева и Камялягин оспаривали это решение в ЕСПЧ.
"Это как акции"
16 марта 2022 года Россия была исключена из Совета Европы из-за начала полномасштабного вторжения в Украину. В ответ Россия заявила, что не будет исполнять решения ЕСПЧ, вынесенные после этой даты. Соответствующий закон был подписан президентом Владимиром Путиным летом 2022 года.
Между тем положительных решений для российских заявителей в последнее время вынесено много.
Политик и активист из Пскова Алексей Малов уже дважды выигрывал дела в ЕСПЧ – в марте этого года и совсем недавно, 4 июля. В Европейском суде он оспаривал задержания на митингах в поддержку Алексея Навального 23 и 30 января 2021 года. Суд признал задержания Малова нарушением Конвенции по правам человека.
– Если на первый митинг я хотя бы попал, то до второго вообще не дошел, меня задержали до его начала, – вспоминает Малов. – Часа три провел в отделении, нас тогда десятки человек задержали. Потом я пытался оспорить задержания, но областной суд только засилил решение районного. И тогда мы обратились в ЕСПЧ. Я вообще любитель походить по судам, к тому же у меня жена – адвокат, с ней это проще. Два дела дошли до ЕСПЧ.
За участие в митингах Малов заплатил 10 тысяч рублей штрафа.
Зимой Европейский суд присудил Малову 4,5 тысячи евро. А в июле – еще 3,5 тысячи.
После начала войны Алексей Малов, бывший депутат Гдовского района, уехал из России. В ноябре 2023 года он был признан иностранным агентом. Сейчас живет в Латвии, открыл предприятие, занимающееся пассажирскими перевозками. И планирует дождаться, когда Россия выплатил ему компенсацию.
– Конечно, я надеюсь получить деньги. А куда я опаздываю? Само правонарушение и подача в суд были до того, как Россия вышла из Совета Европы, – говорит политик. – В России все равно рано или поздно все это кончится, слишком сильное напряжение создают последние события. Я рассматриваю эти деньги как инвестиции, как акции. Понятно, что в краткосрочной перспективе я их не получу. Но я отложил на полочку и подожду. 8, 10 лет – сколько надо. Недавно мы всерьез обсуждали процентную ставку. 8 тысяч евро при 3–4 процентах в год – в долгосрочной перспективе это хорошие деньги.
Малов намерен вернуться в Россию при условии смены режима:
– Я собираюсь вернуться. Понятно, что я здесь живу и работаю, потому что так сложились обстоятельства, мне нужно кормить детей. Если в России все поменяется, конечно, я вернусь. Я ходил на все эти митинги, участвовал в публичной деятельности, был депутатом, потому что хотел изменить страну к лучшему.
Добиться решений о незаконности арестов на митингах в поддержку Навального смогли и другие активисты из Пскова: решением ЕСПЧ Андрей Егоров должен получить компенсацию в размере 4 тысячи евро, муниципальный депутат Николай Кузьмин – 5 тысяч (оба они остаются в России). Политактивистка Екатерина Новикова и журналист издания "Псковская губерния" Владимир Капустинский должны получить по 4 тысячи евро компенсации.
Решения ЕСПЧ ожидают жалобы псковичей Валентины Петровой и Ивана Дорожкина, которые также были задержаны на акциях в поддержку Навального.
– 23 января 2021 мы были на митинге в поддержку Навального. Меня задержали, когда силовики начали бить мужчину в толпе, а мы скандировали "Позор". Я стоял очень близко к "космонавтам", они меня заметили, схватили и повели в автозак. Потом отвезли в отделение, составили протокол и отпустили, – вспоминает журналист Владимир Капустинский.
Во Пскове Капустинский выходил на акции и одиночные пикеты.
– Выходил в пикеты, когда было дело против Светланы Прокопьевой, против закона об иноагентах, когда война началась, тоже стоял с плакатом. Тогда все прошло спокойно, я просто свернул плакат и пошел по своим делам. А вечером мы собирались встретиться в Летнем саду, там было уже много полиции. Нас всех задержали и посадили в автозак. Привезли в отделение, продержали несколько часов. Сказали, что усматривают признаки правонарушения, а потом отпустили. Тогда это меня просто выбесило, получается, любого могут просто схватить на улице и держать, – говорит журналист.
За участие в митинге в поддержку Навального Псковский городской суд оштрафовал Капустинского на 20 тысяч рублей, но журналист оспорил решение в апелляции, штраф уменьшили до 10 тысяч.
Сейчас Капустинский живет в Латвии и продолжает работать в "Псковской губернии". Несмотря на победу в ЕСПЧ, получить деньги он не рассчитывает.
– Вы написали, и я думаю: "Елки-палки, а какую сумму-то мне присудили, я и не помню". Я просто махнул на них рукой. Я слышал про потуги некоторых адвокатов, что якобы можно сделать так, чтобы эти деньги как-то получить, например, изъять российские активы. Но сейчас куча проблем у людей, и выбивать деньги у государства никто не будет, – говорит он.
Деньги как фишки
Редактор независимого издания "Псковская губерния" Денис Камалягин оспаривает в ЕСПЧ признание его иностранным агентом. Пока решения суд не вынес.
После начала войны редакция газеты сразу подверглась репрессиям. Уже 5 марта 2022 года в редакцию пришли полицейские, ОМОН и сотрудники Центра "Э". Во время обыска они заставили журналистов полчаса лежать лицом в пол, изъяли у них всю технику, включая личные мобильные телефоны и аппаратуру для видео. Обыск проходил по доносу местной жительницы, которая написала заявление в полицию, что редакция якобы призывает на митинг против войны в Украине.
Потом были и другие обыски, в том числе и по делу о клевете в телеграм-канале "Гремячья башня". Камалягин и несколько журналистов уехали из России и сейчас работают в Риге.
В декабре 2020 года Камалягин был в числе первых пяти россиян, кто получил статус иностранного агента. Вместе с ним жалобы в ЕСПЧ подали журналистка Людмила Савицкая и руководитель псковского отделения движения "Голос" Владимир Жилинский. Всего в жалобе – 42 заявителя (частные лица и организации). ЕСПЧ объединил отдельные жалобы в одном производстве и рассматривает дело в контексте права на свободу выражения и свободу объединения.
– Мы не рассчитываем, что решение будет быстрым. Я понимаю, каким будет это решение. Скорей всего, ЕСПЧ укажет, что иноагентство – это дискриминационный статус. Это принципиально для адвокатов и их юридической практики на будущее. Это круто – выиграть международный процесс, пройдя все инстанции. Но для российских властей – это насмешка. И денег от России я не жду и не рассчитываю на них. Это виртуальные деньги, как фишки, – рассуждает Камалягин. – Если бы мне было 18 лет, я бы относился к этому более оптимистично. Да, если я получу эти деньги, когда выйду на пенсию, это будет хорошо. Ведь пенсии у меня нет, в России я не успел ее получить, а в других странах не успею заработать на нее.
Пока же российский суд продолжает штрафовать Камалягина за нарушение иноагентского законодательства. В феврале суд возбудил уголовное дело в отношении Камалягина о несоблюдении закона об "иностранных агентах". 1 июля оштрафовал его на 30 тысяч рублей, а созданное им юрлицо "Как бы инагент" — на 300 тысяч рублей за отказ Камалягина предоставлять отчеты о деятельности.
Это уже второе уголовное дело в отношении главреда "Псковской губернии". Ранее Дениса Камалягина обвинили в повторной "дискредитации" российских войск. В прошлом году его оштрафовали на 35 тысяч рублей по административной статье о "дискредитации".
– У меня сто тысяч штрафов – за дискредитацию армии и за несоблюдение иноагентского законодательства, три раза штрафовали за это. Я уже сбился со счета, – говорит Камалягин. – Я сейчас в федеральном розыске и под заочным арестом. Поэтому пока о возвращении домой не думаю. Конечно, если будет прекрасная Россия будущего, которая отменит все действующие законы, я с удовольствием вернусь – мы работаем на русском языке и на русскую аудиторию.
Сдать в архив и забыть
В июне ЕСПЧ назначил компенсацию в 5 тысяч евро карельскому активисту Илье Шкварину – за арест на двое суток на акции в поддержку Навального. Также компенсацию в 5 тысяч евро по решению Европейского суда должна получить активистка из Калининграда Анастасия Нехаева – ее арестовали на 25 суток после участия в антивоенном митинге 24 февраля 2022 года. Процесс в ЕСПЧ выиграли и экоактивисты, выступавшие против строительства мусорного полигона на станции Шиес в Архангельской области.
Складывается ощущение, что идет целый шквал решений в пользу россиян от Европейского суда. Вот только особого смысла в этих решениях нет, считает юрист Алексей Прянишников.
– Я слышал такое мнение, почему ЕСПЧ так рьяно начал принимать решения в пользу россиян – чтобы капитализировать всю сумму требований и истребовать с России компенсации в пользу граждан России. Но я абсолютно уверен, что евробюрократы так не думают. Я думаю, это чисто бюрократическая история. Россия вышла из Совета Европы, поток жалоб прекратился, за редким исключением. И сейчас суд старается побыстрее завершить все дела, сложить в условные коробки и забыть, поэтому такое ускорение. Мотив чисто бюрократический – сдать дела в архив и забыть.
– Самое долгожданное дело, решение по которому мы ждем, – это жалобы от 85 граждан России и различных НКО. Больше половины – жалобы бывших активистов "Открытой России". Это большой массив дел об административных правонарушениях, которые были возбуждены более чем в 30 регионах начиная с 2017 года, – рассказывает Прянишников.
Юрист представлял в этом деле интересы около 20 заявителей и сам выступал как заявитель: в 2019 году он был задержан в аэропорту Томска и привлечён к ответственности за участие в деятельности "нежелательной" организации ("Открытая Россия").
– Первые жалобы мы подали еще в 2018 году, потом был большой массив жалоб в 2021 году, когда в Измайлово в Москве разогнали форум муниципальных депутатов "Объединенные демократы". Позже форум признали одним из проектов "Открытой России". Тогда задержали Володю Кара-Мурзу, Тимура Олевского. Больше двух лет мы с ЕСПЧ переписывались, поясняли наши требования. И вот, спустя шесть лет состоялось решение. Оно очень объемное, почти 60 листов. И нас услышали. ЕСПЧ признал нарушенными статьи 10 и 11 Конвенции о правах человека. Присудил по 7,5 тысяч евро компенсации морального вреда на каждого заявителя, – рассказывает Прянишников.
Однако, по его мнению, перспектива получить деньги от Российской Федерации крайне туманна.
– На бумаге-то я получил, и все на этом. Сегодня нет механизмов, как заставить Россию платить. Есть всякие фантазии не очень компетентных людей, что можно под эти требования арестовывать активы разных принадлежащих РФ компаний в пользу россиян. Но юридически это невозможно. Вспомните, как было в 90-х, когда некая швейцарская компания пыталась арестовать российскую собственность, а администрация президента не рассчитывалась с ней за ремонт в Кремле. Там этот многострадальный парусник "Седов" все арестовывали, а потом снимали арест. Без политической воли это сделать невозможно. А сейчас мы видим, какая идет странная дискуссия насчет замороженных активов в ЕС, когда даже не могут принять решение и направить эти деньги в качестве компенсации Украине. Никто не будет делать это для россиян, – считает юрист.
Часть заявителей Прянишникова осталась в России. Он считает, что россиянам теперь может быть опасно подавать жалобы в Европейский суд.
– Есть статьи в УК РФ, по которым тебя могут обвинить в сотрудничестве с европейскими организациями. Компенсации по своей воле Россия платить не будет. А сейчас разговоры идут, что надо ввести поправки в УК, которые будут предусматривать ответственность за любые контакты с официальными структурами ЕС, включая ЕСПЧ. Так что для россиян это вообще не вариант, – отмечает юрист. – Сейчас будет такая процедура: мы пишем в Генпрокуратуру и от нее получим отказ. Нам напишут, что с весны 2022 года Россия прекратила все выплаты, сошлются на указ президента. У нас есть уже отказы Генпрокуратуры по другим жалобам. Так что вероятность исполнения решений ЕСПЧ я оцениваю так же невысоко, как и то, что Россия станет прекрасной демократической страной и что у нее будет рвение снова интегрироваться в международное право, вернуться как полноценный участник всех процессов. Только в этой ситуации возможно получить выплаты по решениям ЕСПЧ.
"Это важно для исторической памяти"
Адвокат Тумас Мисакян, который подавал жалобы в ЕСПЧ по обыскам у Прокопьевой и Камалягина, уверен, что решения Европейского суда по правам человека по новым российским делам все еще остаются важными и необходимыми, несмотря на выход России из Совета Европы и отказ от выполнения решений суда. И вот почему.
– Во-первых, это фиксация нарушений прав человека на высоком международном уровне, – говорит Мисакян. – Решения ЕСПЧ представляют собой важный документальный архив нарушений прав человека в России. Эти решения обеспечивают независимую и объективную оценку действий российских властей, служат доказательством нарушений и могут использоваться в международных организациях и других судах для осуждения этих практик. Это также важно для исторической памяти и может послужить основой для будущих расследований и восстановления справедливости.
Во-вторых, есть и практическая значимость для эмигрантов. Многие россияне, покинувшие страну из-за политических преследований или угроз, ищут убежище в других странах. Решения ЕСПЧ могут служить важным доказательством преследования и нарушений прав человека, что способствует успешному рассмотрению их дел о предоставлении убежища. Это особенно актуально для тех, кто оказался за пределами России после начала войны в Украине и ищет защиту от возможных репрессий на родине.
В-третьих, остается перспектива возвращения России в Совет Европы. История показывает, что страны могут возвращаться в международные организации после периодов изоляции. Греция вышла из Совета Европы в 1969 году и вернулась в 1974 году. Если Россия когда-либо решит вернуться в Совет Европы, она может быть обязана выполнить накопленные решения ЕСПЧ. Эти решения станут важной частью процесса восстановления прав человека и верховенства закона в стране, – говорит Тумас Мисакян.
Каждое решение ЕСПЧ вносит вклад в развитие международного права в области прав человека, а судебная практика способствует унификации стандартов прав человека и их применению.
– Решения по российским делам могут стать прецедентами, которые будут учитываться в делах против других государств, что укрепляет общую систему защиты прав человека в Европе и мире, – считает адвокат. –Решения ЕСПЧ против России важны не только для самой России, но и для других государств. Они служат предупреждением для других правительств о том, что международное сообщество следит за соблюдением прав человека и готово осуждать нарушения, даже если государство временно выходит из-под юрисдикции международных судов. Это может сдерживать другие режимы от аналогичных нарушений.
