Суд в Самарской области встал на сторону участника войны в Украине 44-летнего Романа Кузьмичева в деле о лишении его родительских прав. Помогли ему орден Мужества и поправки в российское законодательство, согласно которым гражданские дела военных приостанавливаются на время проведения "специальной военной операции" (СВО). По словам бывшей жены военного, в суд она подала после многолетних побоев и угроз экс-супруга отсудить алименты у сына.
Текст: "Окно"
Вероника Осадчая познакомилась с будущим мужем Романом Кузьмичевым в 2005 году в Ульяновске, будучи студенткой. Роману было 24, спецназовец, работал в тюрьме в городе Балашове Саратовской области, в Ульяновск приехал на курсы повышения квалификации. Спустя два года они поженились, родился сын. Вероника переехала к супругу в Балашов. В этом городе, находящемся между Воронежем и Саратовом, есть макаронная фабрика, сахарный комбинат и собственный драматический театр. Живет в Балашове 70 тысяч человек.
Конфликты с мужем начались уже в первый год брака.
Вероника на снятии побоев
– Я должна была сына родить 25 декабря, а родила в ноябре, потому что Роман отмечал день милиции со своими друзьями, пришел домой и избил меня. У меня начались роды, все полилось. Мне стало стыдно, а оказалось, воды отходили. Меня кесарили. Он пришел потом в палату, извинялся, просил прощения, говорил, что такого больше никогда не сделает. Потом нас выписывают, мы приезжаем домой, а там ни кроватки, ничего. По мусору было видно, что он пил все это время, – вспоминает Вероника.
До 2010 года Роман регулярно ездил в командировки в Чечню, в село Чернокозово, где охранял следственный изолятор. Тюрьма в этом селе служила неофициальным лагерем для пленных сепаратистов и мирных жителей, задержанных в качестве "подозрительных лиц" во время зачисток населенных пунктов в Чечне.
Следственный изолятор в Чернокозово приобрел славу самой страшной тюрьмы для чеченцев, он был закрыт во время первой чеченской войны в 1994 году и снова открыт во время второй, в конце 1999-го. Официально это был "центр временного приёма лиц, задержанных по причине бродяжничества и попрошайничества", на самом деле выполнял функцию неофициального лагеря для пленных сепаратистов и одного из четырех фильтрационных лагерей для мирных жителей, включая детей. Заключенные доставлялись туда в результате массовых неизбирательных "зачисток" чеченских населенных пунктов. Чернокозово прославилось бесчеловечными пытками, избиениями и изнасилованиями заключенных, содержавшихся там многие месяцы без суда и следствия, без предъявления обвинений, а также систематическим вымогательством со стороны охранников, требовавших у семей заключенных выкуп – нередко не только за живого человека, но даже за его тело.
– Там террористы, они их перевозили под усиленной охраной. С его слов. А что он там делал, я не знаю, – говорит Вероника о бывшей работе Кузьмичева. – Он ездил учиться в Йошкар-Олу на взрывника. Все время, когда напивался, говорил: "Я бомбу могу сделать, зайду в магазин химии, соберу что надо", – продолжает Вероника.
Возвращаясь, Кузьмичев вновь напивался и устраивал драки в доме. Вероника обращалась в полицию (результаты одной из судебно-медицинских экспертиз есть в распоряжении редакции), но ее мужа ни разу не наказали.
– Самый ужас, который я никогда не забуду: он избивает меня, я вся синяя, идет кровь, пробита голова, выбиты зубы, я хватаю телефон, звоню маме. Рома выламывает дверь, забирает у меня телефон. Берет трубку: "Мам, я не знаю, что происходит, она ведет себя неадекватно, я пришел с работы, она мне такое устроила". В тот момент я поняла, что это очень страшный человек, – говорит Вероника. – Полиция заявления принимала неоднократно. В деле о лишении родительских прав есть даже характеристика от участкового. Вызывали его (в отделение), беседовали. И я приходила. Примирились, и на этом все.
В одну из чеченских командировок мужа Вероника забрала двухлетнего сына и уехала к родителям в город Чапаевск. Это пригород Самары, в котором работает несколько пороховых заводов и есть полигон испытания боеприпасов. Вернувшись из командировки, Кузьмичев последовал за женой: переехал в Чапаевск и даже уволился из Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН).
– Он уверял меня, что больше такого не будет, что руки поднимать не будет, что готов пойти на все, чтобы сохранить семью. Я ему поверила, – вспоминает Вероника.
Они снова начали жить вместе. Вероника преподавала в техникуме – читала лекции по монтажу гидравлических систем, Роман устроился на пороховой завод "Муромец".
– Я думала, что мы уедем от этих людей (коллег и друзей в Балашове) и эти пьянки-гулянки закончатся, все будет нормально. Но ничего не изменилось, – вспоминает она. – Он мог иногда меня ночью душить, орать: "Где мой бронежилет, БТР подъехал!" Утром все проходило, а я сидела с подбитым глазом. Он подходил ко мне и спрашивал: "Кто это сделал?" Я ему: "Ром, это ты сделал". – "Да я не мог".
В 2015 году после очередного конфликта с мужем Вероника подала на развод.
– Мы в тот день переезжали с квартиры на квартиру, переносили вещи, помогали мои отец с братом. У нас с Ромой какая-то стычка произошла. У меня рост полтора метра, у Ромы почти метр девяносто. На тот период времени я весила 49 килограммов, Рома – 105. Понимаете разницу в росте, весе. Что я могла сделать? Я не помню, как это произошло, у меня только шрам на шее остался. Душил он меня. Меня выносили из квартиры отец с братом, в больнице еле откачали. Я тогда этого человека вычеркнула из своей жизни навсегда, – говорит она.
В 2017 году Вероника вышла замуж во второй раз. Она потребовала от бывшего мужа отказаться от родительских прав в пользу нового супруга. Но тот не стал подписывать документы.
– Когда Миша был маленький, он звонил Роме, хотел с ним общаться. Ему нужен был папа. Но папа трубку не брал, игнорировал, говорил, что сильно занят. Однажды взял к себе ребенка, напился, Миша звонит: "Папа умер". Мы вскрывали двери, а Рома просто пьяный спал, – рассказывает Вероника. – С 2017 года сына воспитывает мой второй муж. У них хорошие отношения, он с ним ходит на все тренировки, прямо любит его, выполняет все отцовские обязанности, Миша его называет папой.
Судя по характеристикам из Мишиной школы, за девять лет Кузьмичев ни разу не посетил занятия и тренировки сына. Местная комиссия по делам несовершеннолетних в 2022 году даже составила протокол на отца за ненадлежащее воспитание ребенка. Тем не менее, как следует из материалов Чапаевского городского суда, Кузьмичев "предпринимал меры по общению с сыном", но Вероника говорит, что это неправда. Сам Роман Кузьмичев на просьбу об интервью не ответил.
По данным Федеральной службы судебных приставов, в 2022 году из зарплаты Кузьмичева вычли 300 тысяч рублей за долги по алиментам – почти половину его тогдашней зарплаты.
– Долги по алиментам за 10 лет мы получаем. Но мне Роман говорит: "Я с твоего сына заберу все в десятикратном размере". Что ему стоит, когда ребенку исполнится 18 лет, подать иск на алименты? – рассуждает Вероника.
В ноябре 2022 года Кузьмичева мобилизовали и отправили на войну против Украины.
– Я тогда за все его деяния просто сказала: "Жду тебя грузом 200", – говорит Вероника.
Роман Кузьмичев с сослуживцами (четвертый слева в верхнем ряду, показывает пальцами знак V)
Кузьмичева направили в Донецкую область, в город Макеевку. Там его ранили в ногу, за что он получил от государства 2 млн рублей компенсации и орден. А также положительную характеристику для очередного суда по лишению его родительских прав.
Роман Кузьмичев в самарском госпитале
– Когда началась "СВО", все судебные процессы против участников [военного вторжения в Украину] приостановили, а потом нас вызвали в суд и отказали в лишении родительских прав. Естественно, когда Мишу усыновят, алименты все прекратятся. Если Кузьмичев погибнет, то Миша никаких выплат не получит. Но нам ничего и не надо. Мне (адвокаты) говорят: "Извините, он герой, у него орден Мужества". Да хоть орден Красной Звезды на него повесьте. Если он участник "СВО", то ему все можно? Отец он никакой, что он сделал для сына? Ничего, – возмущается Вероника. – Когда сын ехал на соревнования, был целый автобус пап, почему среди этого коллектива не было тебя? А вот я там была.
Кузьмичева направили в самарский госпиталь, и через несколько месяцев он вновь уехал на войну. В декабре 2022 года Совет Федерации одобрил поправки в законодательство, согласно которым суды по гражданским делам останавливаются в случае, если участник процесса заключил контракт с Минобороны РФ, призван по мобилизации или находится в зоне боевых действий в составе вооруженных сил России.
Мише уже 16 лет. Он, по словам матери, мечтает стать медиком, чтобы "спасать, а не убивать людей".
Вероника опасается, что война может длиться еще годы, "за это время ее сыну исполнится 18 лет, а суды так и не рассмотрят иск", говорит она.
Вероника с сыном
– Мы живем в XXI веке, где люди должны договариваться, искать пути какие-то. Цифровая цивилизация, все в цифрах, представляете, а там война идет. Я не хочу, чтобы умирали люди, гибли сыновья, и не важно чьи. Чем слезы матери русской и украинской отличаются? В их горе нету разницы, – добавляет Вероника.
Управляющий партнер одной из юридических фирм в Москве говорит, что, пока идет война в Украине, в отношении ее участников действуют лишь промежуточные меры: можно взыскать алименты и поделить имущество, а вот развестись и лишить родительских прав контрактников без их присутствия нельзя.
Опасения Вероники обоснованны, считает он: в России нередки иски родителей к собственным детям с требованием выплатить алименты.
– Если родитель является нетрудоспособным и нуждающимся в деньгах, за ним сохраняется право требовать содержания у взрослого ребенка. Это одна из мотиваций лишить отца родительских прав, если он не принимает участия в воспитании ребенка. Но, чтобы доказать факт уклонения от воспитания, нужно, чтобы отец уклонялся практически всю жизнь ребенка – 10–15 лет. Это не вопрос нескольких лет. И вот, из-за сегодняшней ситуации с "СВО", я думаю, через 10 лет мы можем получить всплеск таких исков. Многие же возвращаются с войны инвалидами, – говорит юрист.
В 2023 году министр юстиции Константин Чуйченко сообщал, что в России ведется 755 тысяч исполнительных производств по взысканию алиментов. В 2023 году с россиян взыскано алиментов на 68 млрд рублей – на 40% больше, чем годом ранее. По данным Федеральной службы судебных приставов (ФССП) по Санкт-Петербургу, в отношении 94% должников по алиментам вводятся исполнительные производства: к ним применяются меры воздействия, в числе которых запрет на регистрацию имущества, лишение прав на управление автомобилем и ограничение на выезд за границу. Большая часть судебных процессов о взыскании алиментов касаются содержания детей. Так, к примеру, суды Ленинградской области в 2024 году рассмотрели около 80 дел о взыскании алиментов на содержание детей. В то же время число дел о выплате алиментов совершеннолетнему нетрудоспособному члену семьи в картотеке суда не превышает 50 за 10 лет.
Смотри также "Ни о чём не жалею." Военный медик дезертировал из российской армии