В марте 2025 года Генпрокуратура РФ назвала "нежелательной организацией" латвийскую "Ассоциацию развития русского гражданского общества и поддержки российских эмигрантов". Ее создали в 2018 году русский националист Дмитрий Саввин, эмигрировавший из России, и гражданин Латвии Сергей Розе. До включения в список "нежелательных" АРЭМ практически не появлялась в медийном поле, о ее существовании мало кто знает в России. Чем организация заслужила самый суровый, максимально дискриминированный статус, рассказывает Север.Реалии.
"Мне кажется, это неплохая реклама", – говорит Сергей Розе. Соучредителем АРЭМ он стал по просьбе своего друга Дмитрия Саввина – русского националиста и политэмигранта, сбежавшего в Латвию в 2015 году.
"На информационных ресурсах АРЭМ публикуется информация, дискредитирующая органы государственной власти и силовые структуры Российской Федерации, открыто поддерживается антироссийская санкционная политика", – объяснила свое решение Генпрокуратура РФ.
Пресс-релиз Генпрокуратура опубликовала 7 марта 2025 года – ровно через десять лет после обыска дома у Саввина, из-за которого он и принял решение об эмиграции. Сегодня Дмитрий – гражданин Латвийской республики, он получил паспорт в прошлом году, в самый разгар войны России с Украиной.
Саввин, по его словам, защищает право русских на сохранение своей культуры, но поддерживает политику Латвии в отношении государственного языка. Он продолжает называть себя монархистом и православным, но выступает против Путина и Московского патриархата. Поддерживая русских политэмигрантов, он советует им учиться политике у принимающих стран.
– Люди, приезжающие из России, на мой взгляд, должны отдавать себе отчет, что если ты иммигрант, релокант, переселенец – ты потерпел поражение. Ты проиграл свою страну. Я проиграл, вы проиграли. Значит, что-то же этому было причиной. Значит, наверное, нужно посмотреть вокруг и поспрашивать людей. Может, они что-то знают, может, секрет какой-то есть, как правильно свою страну удерживать. Поменьше учить, а лучше вообще не учить, побольше слушать, – говорит националист Саввин.
"Это все программирует войну"
Дмитрий Саввин родился в 1984 году в Чите. В своей семье он первый, кто получил высшее образование.
– У меня, как и у многих людей, кто рос в 90-е годы и осознавал себя русским, было острейшее чувство несправедливости от всего того, что происходило, – объясняет Саввин происхождение своих взглядов. – Мой родной город – это Чита. Читинская область долгое время входила в пятерку самых депрессивных и нищих регионов Российской Федерации. Тогда на всех кухнях говорилось о том, что "была держава, а сейчас никто не уважает". Забайкалье было все-таки этническим заповедником, где процентов 96 было этнических русских. Но война в Чечне, первые репортажи оттуда, кошмар Буденновска… И вот ты это все слышишь, ты видишь фильмы вроде "Чистилища" (фильм Александра Невзорова о Чеченской войне, снятый в 1997 году – СР), а тебе 9 -11 лет, и ты видишь этот постоянный балабановский мрак за окном, и понимаешь, что где-то там "наших" мучают, убивают – это страшно.
Настоящий русский национализм Саввин видит в философии 1905-1917 годов, в Белом движении и отчасти у советских диссидентов. Воззрения Игоря Стрелкова-Гиркина или Александра Дугина он называет "национал-большевизмом", а скинхедов считает субкультурой, с которой у него нет ничего общего.
В 2008 году Саввин переехал в Санкт-Петербург. Там влился в националистическую тусовку и в 2012-м стал одним из соучредителей петербургского отделения партии "Новая сила", возглавлял которую преподаватель МГИМО и политтехнолог Валерий Соловей. "Я жалею об этом, как о зря потраченном времени", – говорит сегодня Саввин.
Его идеал – это демократическое правовое государство на национальной почве, как современная Польша, Латвия или та же Украина:
– Это и классическая демократия, и национализм в том виде, как мы его понимаем эпоху модерна, когда нация является основным политическим субъектом, и у нее безусловно есть этнокультурное ядро в виде русских. Точно так же, как здесь в Латвии, этнокультурное ядро – это латыши.
Построить политическую карьеру в России Саввину не удалось. Либералы и националисты никак не желали объединять усилия, а потом в марте 2014 года Россия аннексировала Крым. Провозглашенное Кремлем "возвращение Крыма в родную гавань" раскололо националистическое движение, и Саввин оказался в меньшинстве.
– Все-таки для меня фундаментом в любых делах является моя религия. И мерило для каждого поступка – Евангелие. Да, бывают в жизни ситуации, когда насилие необходимо, чтобы защитить невинных. Но если вы начинаете избивать таджиков или резать русских (неважно – евреев, поляков, литовцев), то на этом Евангелие заканчивается. Вот мы говорим, что "мы один народ". Мы говорим, что украинцы наши братья. Может, я старомоден, но братья же вроде не для того, чтобы их убивать, стрелять в них. Мы можем, если мы действительно братья, ругаться, рюмками кидаться в стол, говорить "да я тебя ненавижу", но если брату станет плохо, мы приходим ему помогать. Братьев не убивают, – говорит Саввин. – Я понимал, что грядет очень-очень серьезная катастрофа, обрушение всей системы международного права и безопасности. И что, по всей видимости, грядут войны. Потому что Крым не может существовать в вакууме. Вопрос сухопутного коридора, вопрос снабжения и так далее – это все программирует войну. И я понимал, что это война искусственная. Отряд Гиркина стал такой закваской не случайно, потому что у местных (жителей восточных регионов Украины – СР) не было желания воевать. Они протестовали, они хотели каких-то прав, хотели официального статуса русскому языку, но они не собирались проливать кровь. Этот конфликт был просто инсталлирован извне. Весной 2014 года у меня было ощущение коллективного помешательства.
Саввин опубликовал несколько статей с осуждением аннексии Крыма, стал сотрудничать с украинским проектом "Петр и Мазепа". И в марте 2015 года на пороге его квартиры возник Следственный комитет при оперативном сопровождении ФСБ:
– Мне показывают основание для обыска, а там 105-я статья. Убийство. По-моему, 13 эпизодов, в 2012 или 2013 году были убиты узбекские вроде бы мигранты. Я говорю: "Какая 105-я? Это не мой профиль. Моя – 282-я и 280-я, разжигаю ненависть". "А там, говорят, все есть, и 280-я, и 282-я" (экстремистские статьи Уголовного кодекса РФ – СР).
Обыск закончился недвусмысленным предложением "чаще встречаться, общаться".
– И тут я понял, что, кажется, у меня начались приключения. Потому что мне сделано предложение. Понимаете, здесь в Латвии ты можешь послать спецслужбы, они с тобой поступят по закону. А ФСБ – это не та спецслужба, которая любит отказ. Я понял, что у меня проблемы, – говорит Саввин.
К тому времени уже был арестован по подозрению в убийстве националист Даниил Константинов и, несмотря на полное алиби, отсидел почти три года в СИЗО. Затем по делу так называемого русского "Правого сектора" арестовали еще одного националиста, Максима Калиниченко. Саввин решил, что он следующий.
Он смог получить латвийскую визу, потому что у него была зарегистрирована НКО в Латвии. Саввин планировал продолжать сотрудничество с латвийским Музеем оккупации, которое начал еще в 2013 году. Он подал прошение на убежище и через год получил статус беженца. В 2018 году вместе с латышом Сергеем Розе зарегистрировал АРЭМ – Ассоциацию развития русского гражданского общества и поддержки российских эмигрантов.
"Враг советской идентичности"
"Мы стремимся наладить конструктивный диалог между русскими и латышами", – заявляется на сайте АРЭМ. Реализацией этой амбициозной задачи занимаются "два-три-четыре человека", говорит Сергей Розе. Согласно учредительной декларации АРЭМ, организация осуждает советскую оккупацию и не делает разницы между коммунистическим и нацистским тоталитаризмом.
Практическая работа АРЭМ – консультации для политбеженцев (их было немного, волна эмиграции 2022 года прошла мимо АРЭМ), аналитические доклады для Сейма и заявления по актуальной повестке, вроде переименования улиц в Риге.
– Мы не претендовали на то, чтобы говорить от имени всех русских. Мы говорим от лица русских и русскоязычных людей, даже вне зависимости от этнической принадлежности, которым дорога русская культура, которые владеют русским языком, и для которых он часто является родным. А родной язык, язык матери – это очень важно, – поясняет Саввин. – Я сейчас не говорю про "Иронию судьбы", салат оливье и звезду на ёлке. Мы про русскую культуру, а не про советскую. Эти люди, с одной стороны, не желали отказываться ни от своих корней, ни от своего культурного наследия. Но с другой стороны, они считают Латвию своим домом и однозначно выступают против путинской тирании. И этот голос был не слышен. Потому что от имени русских в Латвии все время говорили какие-то прокремлевские силы и откровенные путинские марионетки.
В Латвии нет проблем у русских, в Латвии есть проблемы у советских, утверждает Саввин:
– Все очень хорошо знают, что я не друг советским людям, за что я, собственно, стал в глазах многих одним из ведущих русофобов нашей славной республики. Да, я враг советской идентичности во всех ее формах, мы будем бороться с ней, будем ее разрушать, мы боролись и будем бороться против культа 9 Мая, поскольку это опора неосоветского реваншизма. Но против русского языка, исторической русской культуры, русской идентичности мы не выступаем, более того, право на сохранение своей идентичности этническим меньшинством гарантировано латвийской конституцией, которую никто не отменял.
Он хотел бы "создать для здешнего русского населения альтернативный мировоззренческий, смысловой коридор". АРЭМ стала каждый год отмечать День памяти жертв красного террора и советских политлагерей 5 сентября. Пытается продвигать альтернативные памятные даты, например, Ливенский день – праздник в память о русских добровольцах-ливенцах, которые вместе с латышскими частями сражались против большевиков. Выпускали Русский календарь Латвии, где собрали даты, связанные с русской историей и антикоммунистическим сопротивлением. Результативность – не очень, признает Саввин.
– Но, понимаете, против нас все это время шла мощная информационная война. И, конечно, когда мы проводим День памяти жертв красного террора, и приходит один год 10 человек, другой – 20, и среди этих 20 человек 15 латышей, а на 9 мая приходят уже к свергнутому этому бетонному памятнику (монумент в Парке Победы, демонтированный в 2022 году – СР) несколько тысяч человек, ходят, раскладывают гвоздички по канализационным люкам, то для латышей это очень мощный сигнал того, кто здесь действительно кого представляет. Есть люди, которым наша деятельность симпатична, но я не могу сказать, что нам удалось добиться какого-то масштабного прорыва. Плюс тем людям, которые придерживаются более левых взглядов, со мной не очень интересно взаимодействовать, но это как раз нормально. Не так давно появилась организация "Русский голос для Латвии", они занимают ярко выраженные левые позиции, но это и хорошо, потому что в Латвии так много русских, что здесь должны быть десятки подобных структур.
Начало полномасштабной войны в Украине обострило исторические противоречия. Латвия прекратила выдавать визы россиянам, ужесточила правила продления вида на жительство и окончательно закрыла вопрос с русскими школами, переведя все школьное образование на латышский язык. Разговор про какой-либо статус русского языка, на котором говорят около трети жителей Латвии, более невозможен.
Саввин прекрасно понимает мотивацию латвийских властей:
– Что нам сказал Путин? Он сказал, что Россия там, где русский язык. Значит, мы сделаем так, чтобы русского языка здесь не было. Это примитивная логика, я согласен. Но она есть. Более того, русских в Латвии предал именно Путин. Потому что русские, интегрированные в латвийскую политику, в латвийский бизнес, успешные русские Москве не нужны. Путину нужно злобное, агрессивное гетто. Которое ходит в трениках, плюется, матерится, говорит: "Деды воевали, 9 Мая, Путин, приди спаси". Им нужны такие русские. И здешние русские партии, вроде партии "Saskaņa" (Социал-демократическая партия "Согласие" – СР), у которой партнерство с "Единой Россией", фактически работали на поддержание этого гетто.
АРЭМ осудила вторжение России в Украину, при этом Саввин "категорически против расистских утверждений". На встречах с читателями (у него в Латвии вышли три книги на русском и латышском языках) он говорил о том, что не нужно называть всех русских "орками" и "генетическими рабами":
– Это было бы очень легко, если бы там жили орки, а мы тут эльфы такие прекрасные, но ужас в том, что там живут люди. И значит, что никто не застрахован от этого сифилиса, который поражает мозг.
Он вполне допускает, что война может прийти и в Латвию, и рисует такой сценарий:
– Прямое нападение на страну НАТО является сложностью, но всегда можно начать прокси-конфликт. Появляется на ютубе видео с замотанными гавриками, которые говорят, что у нас тут "Латгальская народная республика". После чего начинаются какие-то поджоги на границе, нападения на погранпосты. Латвия просит активировать пятую статью договора НАТО. Из Брюсселя звонят в Москву, спрашивают: это вы? В Москве отвечают, что нет, это латгальские партизаны. В Брюсселе все счастливо выдыхают, что не нужно воевать с ядерной державой. Выражают озабоченность. Поддерживают нас. Обещают нам неразгрызаемую твердость, несокрушимую упертость, абсолютную поддержку. А мы получаем бои на границе. Мы получаем массовую миграцию из Латвии, потому что паспорт Латвии позволяет тебе в любой момент ускользнуть отсюда. Мы получаем полный коллапс всего, что связано с фондовыми рынками, с инвестициями. Мы получаем мощнейший экономический кризис. И этого более чем достаточно для того, чтобы протолкнуть здесь прокремлевское правительство. Поэтому, да, Украина сейчас объективно защищает нас здесь. Как только там фронт затихнет, он может открыться тут.
"Гибридный гражданин"
Актуальная задача АРЭМ –"антироссийская санкционная политика", отмеченная в пресс-релизе Генпрокуратуры. Организация направила в Сейм свои предложения по совершенствованию системы санкций.
– Мы предлагаем, чтобы под санкции автоматически попадали все члены правящих в России партий, например, или силовики и так далее, то есть группами покрывать, – говорит Сергей Розе.
Статус "нежелательной организации" вполне может быть "подарком" от российского олигарха, гражданина Латвии Петра Авена, предполагает Дмитрий Саввин. Впрочем, каких-либо доказательств своего предположения он не приводит, кроме общих рассуждений и наличия в прошлом конфликта с Авеном:
– Это человек очень влиятельный, он может захотеть создать нам проблемы, и у него для этого есть определенный ресурс, – считает Дмитрий. – Он меня лично обвинял в клевете, но ему отказали в возбуждении уголовного дела. "Клевета" состояла в следующем: я в своем видео, в тизере фильма, говорю, что есть люди в Латвии, которые считают его "пятой колонной".
Саввин сам в числе таких людей. Он считает, что через Петра Авена российская власть может проталкивать свои интересы в Латвии.
Уже год Саввин готовит фильм "Гибридный гражданин", посвященный Петру Авену. Пока вышло два тизера.
Его коллега Сергей Розе добавляет:
– С одной стороны, я знаю, что российская прокуратура, когда кого-то кем-то признает, они чешут по площадям. С другой стороны, мы действительно стали популярны в очередной раз, когда произошла эта история с Петром Авеном (когда Леонид Волков попытался от имени ФБК вступиться на Фридмана и Авена, чтобы с них сняли санкции ради раскола в элитах – СР). Вполне понятно, потому что российский олигарх, который находится под латвийскими санкциями и при этом живет в Латвии, который непонятным путем получил гражданство Латвии, естественно, что с ним отношения на ножах. Авен знает, что против него готовится фильм, над которым Дима работает. И я думаю, что да, он может наносить какие-то удары.
– Непосредственной угрозы [нам] в Латвии нет и не будет, – уверен Саввин. – Но если посмотреть пресс-релиз Генпрокуратуры, в чем они обвиняют АРЭМ, то там есть дискредитация, санкционная политика – это не просто некий набор заклинаний, это конкретные составы преступлений в сегодняшнем УК РФ. Поэтому с высокой долей вероятности по всем этим составам уже возбуждены уголовные дела. И поскольку у организации есть два учредителя, чьи данные известны, то я думаю, что мы оба находимся в зоне риска. Но ни Сергей, ни я не планировали ехать в Москву или в Петербург. Но, скажем, посещение третьих стран, типа Кыргызстана или Казахстана, теперь, конечно, является риском.
